Любой стране нужны свои герои. Нет реальных, значит, будут мифические. Если у страны история не такая богатая – не беда, можно мифологизировать кого-нибудь из недавних лидеров. В США, например, рассказы про Джорджа Вашингтона поразительно напоминают советские биопики о Ленине, а уж знаменитая история о маленьком Джордже и вишневом дереве – один в один рассказ из сборника "Детство Ильича". Если у нации нет духовных столпов, на которые можно было бы опереться, то худо приходится этой нации, не сплачивается она. Поэтому у каждой уважающей себя страны есть персонажи, которые воплощают то, что с пафосом провозглашается как "национальная идея". В Латинской Америке это Боливар. У Кубы – Фидель. У Турции – Кемаль Ататюрк. У англичан, нации с давней и славной историей, такие персонажи – король Артур и Робин Гуд. Первый установил принцип демократии, посадив своих рыцарей за круглый стол, а второй показал, как нужно обращаться с теми, кто посягает на твои права и свободы.

К моменту выхода фильма Ридли Скотта история кинематографа насчитывала уже более двадцати экранизаций истории вольных стрелков Шервудского леса. И у прославленного режиссера была задачка не из легких – надо было сказать про Робина из Локсли что-то новое, но при этом не опорочить легенду. Мистер Скотт решил проблему в духе "Трои" Вольфганга Петерсена – задвинул подальше мифологические атрибуты истории вольных стрелков и показал его в любопытном политико-экономическом аспекте. Однако трактовка эта вышла, по меньшей мере, небесспорной. С одной стороны, свежеиспеченный Робин Гуд получился гимном Британии, родины всего лучшего, что есть на этой планете: односолодового виски, футбола и парламентской конституционной монархии. С другой стороны, тлетворное влияние Голливуда не могло не сказаться на голливудском пенсионере.

Как-то уж очень сильно из истории о том, что Робин Гуд был шерифом Ноттингемским, торчат супергеройские уши традиционных американских комиксов. Логическая цепочка простая: днем беспечный глуповатый миллиардер Брюс Уэйн – ночью Бэтмен, днем лоховатый фотокорреспондент Кларк Кент – вечером Супермен, днем шериф Ноттингемский – ночью благородный разбойник Робин Гуд. Аналогия прослеживается еще и потому, что Скотт отказался от своей первоначальной идеи – показать шервудского правозащитника в своей дневной ипостаси таким же угнетателем, каким, собственно, был шериф в классическом варианте. Такое развитие сюжета, как мне кажется, драматически было бы сильнее: история о том, как личность пытается сохранить маску чиновника, чтобы ночью иметь возможность помогать простым людям. Но режиссер не стал бросать на героя даже малейшей тени.

Скотт из идеального персонажа сделал идеального человека, средневекового супергероя, чьими сверхспособностями были лук и стрелы. Гуд в исполнении Рассела Кроу – рыцарь без страха и упрека, наивный и прямой в своем желании помогать простым англичанам, не желающий поступиться своими принципами ни на йоту. Под стать ему и девица Мэрион, которая вообще вышла из-под борзого пера сценариста чуть ли не английской Жанной д'Арк. Их противоположности – французы, норманнские вороны, приехавшие на священный остров и насаждающие свои континентальные порядки. Кажется, еще немного и Марк Стронг, уже традиционно играющий злодея-двурушника, начнет с подачи французских завоевателей агитировать за вступление в зону евро. Словом, пытаясь придать легенде о стрелках Шервудского леса жизненных реалий, Ридли Скотт еще больше ушел в мифотворчество и эпичность.

Однако, как мы все знаем, эпичный размах и боевой пафос у этого режиссера – его фирменное оружие. Он им умеет пользоваться как мало кто в этом вашем Голливуде. Потому в итоге фильм вышел хорошим и зрелищным. "Робин Гуд" не избежал обычных минусов подобных фильмов: затянутый и слегка прямолинейный сюжет, романтическая история, чтобы повздыхать девочкам, подозрительно малокровные баталии, чтобы сохранить рейтинг PG-13. Но они компенсируются куда более мощными плюсами: зрелищностью, интересной режиссерской задумкой и прекрасной игрой актеров.

Очевидно, что идеальный сферический Робин Гуд в вакууме – роль аккурат для сурового боровичка Рассела Кроу. Поменять доспехи гладиатора Максимуса Меридия на капюшон и кольчугу предводителя вольных стрелков и готово. Австралийский оскароносец, конечно, не успел еще согнать весь раздолбайский жирок, который нагулял для предыдущих ролей пьющих журналистов, но мечом машет уверенно, глаза блестят, как две лампы на 600 ватт, а зычные красноречивые спичи по-прежнему вдохновляют его соратников на подвиги. А Кейт Бланшетт, такое ощущение, в принципе не может плохо играть. Даже в этой несколько нелепой и гипертрофированной версии Мэрион она просто прекрасна. Стариковского шарма с лихвой добавил Макс фон Сюдов. Словом, полный комплект.

Эпический фильм не обошелся без съемок с высоты птичьего полета великолепных пейзажей, батальных сцен, на которые Ридли Скотт большой мастер. Однако после просмотра становится очевидным, что новой высоты 73-летний режиссер себе не поставил. Это повторение уровня "Гладиатора" и "Царствия небесного". Хотя на общем фоне планка крайне высока. Не каждому (как Клинту Иствуду) в преклонном возрасте удается найти что-то новое в себе и своей творческой манере, чтобы утереть нос молодым. Так что всем поклонникам средневековых баталий фильм настойчиво рекомендуется, но чего-то сверхоригинального не ждите.